"Все мы - немного хипстеры", - как бы говорит Лёва Би-2.

Субкультура хипстеров, пожалуй, первая субкультура, возникшая на совершенно пустом месте, не имеющая никакой идеологической подоплёки, то есть это квинтэссенция формы без содержания. Даже эмо-киды – тоже довольно формальная глянцевая субкультура – имели какую-то идею за чёрно-розовой душой. Хипстеры же просто взяли открыточную версию эстетики хипстеров 40-хх годов ХХ века, идеологическая подоплёка современных хипстеров лишь как бы подразумевается (ключевое слово – «как бы»), винтажные прикиды, демонстративная приверженность маргинальным и элитарным культурным кодам – всё это картинка, «лук» (от англ. «look» – вид, внешность), формальная атрибутика, отсылающая в пустоту...

Обложка книги Керуака «В дороге» не есть сама книга. Форма без содержания – как пустые теги, – это не новое явление, а лаконичное выражение состояния упадка в аполлонической стадии культуры. Это декаданс как он есть в буквальном смысле – как понимал его Ницше. Согласно Ницше, общечеловеческая цивилизация не развивается, а лишь переживает циклы от варварства к высокой культуре, от дионисиийства к аполлонизму, и снова и снова… Поэтому в нынешнем явлении формы без содержания нет ничего нового, это закономерный процесс.

Новым в этом очередном декадансе является программная установка на цитатность, на отсылки – аллюзии и реминисценции – метод и эстетика постмодернизма. Отсылки позволяют сэкономить кучу времени на развитие темы, отсылки помогают уплотнить, сжать информацию. Вместо полноценного материала, нужно только поставить тег, разместить триггер, который запустит всю необходимую цепочку ассоциаций у читателя, зрителя – реципиента, выражаясь, по-умному. Разумеется, такой метод донесения информации, оставляет много свободы реципиенту, потому что просчитать все возможные ассоциации невозможно, невозможно добиться однозначности восприятия постмодернистского материала. В этом можно найти благо – за счёт свободы ассоциаций и неоднозначности путей осмысления от триггера к триггеру появляются новые смыслы, открываются неожиданные связи. Текст ещё никогда не был настолько больше автора и самого себя, чем при постмодернизме. Но постмодернистский метод предполагает одно важное негласное соглашение между участниками постмодернистского проекта – авторами и реципиентами, – за отсылкой должно стоять что-то реальное, тег должен приводить к тексту, на который он ссылается. Если нарушить это соглашение, то мы получим набор пустых тегов, ни к чему не ведущих случайных отсылок – набор пустых культурных кодов, культурных брендов – будет сказать точнее.

В ящике для кота Шрёденгера, что на дубе том, белый кролик, листающий журнал Playboy, в нём «Голубь мира» работы Пикассо, а в нём яичко не простое, а Фаберже, и в нём уже это – нет, это не трубка… А на кончике и есть оно – упадок и смерть постмодернизма. Субкультура хипстеров, это иллюстрация этого упадка. В Википедии приводится цитата из статьи Роба Хорнинга «Death Of The Hipster»: «„хипстеризм“ — это воплощение обессиленного постмодернизма, то, что происходит, когда ирония и игра со стилями и смыслами исчерпывает себя как эстетика».

В клипе рок-группы «Би-2» на песню «Хипстер», помимо музыкантов группы, снялись узнаваемые лица российского шоу-бизнеса: Глеб Самойлов, Владимир Шахрин («Чайф»), Олег Гаркуша («АукцЫон»), Маша Макарова («Маша и Медведи»), Найк Борзов, Владимир Пресняков, Варя Демидова, Глюк’оZа, Филипп Киркоров, Ксения Собчак, резиденты Comedy Club Гавриил Гордеев и Павел Воля. Все герои «прикинуты» более или менее гротескно как бы по-хипстерски, они танцуют на фоне видов Лондона. Виды эти отсняли заранее, а танцующих «хипстеров» российского шоу-биза наложили на эти виды, что должно символизировать, надо полагать, иллюзорность, бесплотность пресловутого «как бы»: «Вот мы как бы в Лондоне». Главное – «лук», а не суть. Ну, то есть понятно, что это ирония над хипстерами. Но только ли над хипстерами?

Компания известных медийных персонажей, задействованных в клипе, поражает своей разношёрстностью. Дифференциация невозможна ни по какому признаку – смешались возрастные и стилистические форматы. Киркоров и Глеб Самойлов, Гаркуша и Павел Воля – хаос, свалка экспонатов, склад, но не экспозиция. Что интересно, реальных представителей хипстерской субкультуры в клипе нет. О чём это может говорить?

Привлечение к съёмкам клипа медийных персонажей из «другой оперы», уже само по себе постмодернистский ход. Узнаваемые лица, это и есть цитаты, отсылки, аллюзии, иначе быть не может. Я не случайно называю артистов «персонажами». Кто они есть на самом деле – реальные люди со своими характерами, взглядами, вкусами, проблемами и гонорарами – мы не знаем, мы с ними не знакомы, мы знакомы только с их имиджами, которые они транслируют в эфир. И каждый персонаж – это бренд, культурный бренд, не только коммерческий. И их образы, мелькающие в клипе, отсылают нас к этим брендам. Но что будет, если мы развернём все эти «теги», отсылки, какой текст в полной версии мы получим? Никакой. Это бессмыслица. Теги пустые, эти отсылки – в пустоту. Смысл не в тексте, который разворачивается, а в бессмысленном наборе пустых тегов.

Можно ли сделать вывод о том, что каждый по отдельности взятый медийный персонаж, который задействован в клипе, – всего лишь форма без содержания, пустой бренд, «пустой знак» – используя термин постмодернистской философии? Относительно некоторых откровенно коммерческих образов всеми порицаемой, но безотказной, бессмертной «попсы» и сомневаться не приходится, эти образы саму «попсу» и выражают. Но ведь там и другие типажи присутствуют, которые (хотелось бы верить) не просто «форма без содержания». Однако и они в клипе приравниваются к «пустому бренду». Что же произошло с их «содержанием»?

Оно осталось, но оно никого (ну или почти никого) уже не интересует. Это как глас вопиющего в пустыне. Только теперь это не пустыня, а общий ор, в шуме которого теряется смысл индивидуального высказывания. Эстетика и мировосприятие хипстеров – исключительно формальное, лишённое идеологической подоплёки, – это эстетика современной массовой культуры вообще, а не отдельных ребят в винтажных шмотках и очках в роговой оправе а-ля Ален Гинзберг. Какой-то элитарной культуры при этом просто не существует. Элитарность может быть понята на уровне картинки, бренда, заголовка, а копать глубже и не нужно. Элитарность, это теперь – именно копать глубже там, где большинство хватает лишь вершки, элитарность – это открыть культурный код, пройти по «ссылке»-отсылке, развернуть текст целиком. Но разве в этом есть что-то элитарное? Когда-то это было нормой.

Свободами, которые предоставил постмодернистский метод, злоупотребили – понасадили пустых культурных кодов, ни к чему не ведущих случайных отсылок – как бы отсылок, чтобы придать вид элитарности, глубокомысленности. Получается как бы видимость содержания. Тени теней. В этом хаосе «обманок», бутафории смысла мы перестали обращать внимание и на содержательные высказывания. Быть невозможно, можно только казаться. Ты или как бы, или никак. Совсем никак.

Заунывная, апатичная музыка и манера исполнения «Би-2», которая не меняется со времён «Полковника», которому «никто не пишет», оказывается как нельзя кстати в «Хипстере». Эта манера, сама уже являясь довольно «опустошённым», выхолощенным брендом, одновременно и символ и содержание культуры упадка – хипстерской культуры интеллектуальной усталости: «Всё прошло, всё такое не модное…»

«Лечь на дно…» – то ли призывает, то ли бесстрастно и устало комментирует современную ситуацию культурной захламленности в лучшем случае вторичными, а в худшем – пустыми и случайными высказываниями, и называет единственно оставшийся выход Лёва, солист «Би-2». А медиа-персонажи, все вместе полностью охватывающие целевую русскоязычную аудиторию, как бы говорят: «Все мы – немного хипстеры…». Это мы их такими сделали. Все мы – немного хипстеры.