Триер - тролль. Пощёчина общественному вкусу и много шума из ничего.

Бродит в Рунете такая тема: «Я взял с собой камень и поехал на выставку современного искусства. Гуляя по выставке, я оставил камень в центре зала, через 2 минуты вокруг меня стояло 8 человек». Сделал это якобы некий британский журналист Glen Coco, из статей которого копирайтеры одного известного российского портала склепали собственную статью. Впрочем, сам Glen Coco, похоже, ничего про камень не писал, а выдумка эта на совести копирайтеров упомянутого портала. Однако, история забавная.

«Нимфоманка: Часть 1» Ларса фон Триера – что-то вроде этого «камня». «Лёгкая наживка, тяжёлая леска». Чужая душа – потёмки, конечно, и, что творится в голове маэстро, можно только предполагать. Если оставить в стороне циничную и примитивную версию о том, что повышенный интерес Триера к теме секса обусловлен его возрастом – 67 лет, – когда вновь хочется с необычайной силой старого доброго «сунь-выня», словно тебе 16, но уже неможется, – то самым простым и лестным для интеллектуальных способностей маэстро предположением будет, – что Триер решил затроллить Канны в отместку за «persona non grata» в свой адрес. Дело в том, что в 2011 году Триер ляпнул о своих симпатиях к Гитлеру (то ли в шутку, то ли так…), за что и получил по носу. Заодно, конечно, Триер троллит кинокритиков и эстетствующих киноманов вообще, но Канны особенно, а чтобы это подчеркнуть, у него в фильме и персонаж такой Селигман – нерелигиозный еврей, с довольно широкими взглядами. Имя «Селигман» означает «счастливый человек» на иврите, и герой фильма Триера считает себя, в целом, счастливым человеком, хотя он и довольно невзрачный тип, а его широкие взгляды на гедонистическую жизнь главной героини имеют теоретическую природу. Ещё неизвестно, что будет во второй части «Нимфоманки», но трудно представить, что Селигман окажется опытным искушённым развратником, хотя от Триера можно всего ожидать, раз уж он троллингом занялся. Первое ощущение, что это какое-то недоразумение, злостная шутка, возникает, когда в начале фильма ни к селу ни к городу на грани кича звучит песня Rammstein. Триер как бы предупреждает.

Конечно, «Нимфоманка» – это не совсем «камень» на выставке. Есть в ней от искусства. Например – парочка красивых «фирменных» триеровских кадров а-ля Тарковский, игра актёров (хотя это больше искусство актёров, а не Триера), остальное же… Интриги в фильме нет никакой, если не считать за интригу то, что пока вышла только первая часть. Пресловутое чеховское «ружьё» Триер крупным планом показал в самом начале фильма – рыболовный крючок на стене, да на фоне всех этих рассуждений Селигмана о ловле рыбы на мормышку… Намёк – прозрачнее не бывает. «Ружьё» пока ещё не выстрелило, но готов спорить, что выстрелит во второй части. Диалектика «Нимфоманки» проста и примитивна:
Джо: «Я греховна!»
Селигман: «Нет, ты не греховна!»
Джо: «Я плохая!»
Селигман: «Нет, ты хорошая!»
… и так далее. Джо выкладывает очередную историю своей похотливой жизни в доказательство своей порочности, а душевный понимающий Селигман находит ей оправдания и подкрепляет их натянутыми мудрствованиями о числах из ряда Фибоначчи, о полифонии Баха и о премудростях рыбной ловли. Вот как. Секс как секс неприемлем. О любви ни слова, об этом договорились сразу, ещё слоган фильма на афише предупреждает: «Ни слова о любви». Но «отмазку» нужно придумать. Поэтому – Фибоначчи, Бах, рыбалка. О времена, о нравы! «Их» нравы!

Если «их» «там» это интересует, если фильм «там» кажется актуальным, то, видимо, впору говорить, что это уже «у них секса нет», один трёп на пустом месте – импотенция. Джо – просто самка. Что тут дискурс разводить? Самка она и есть самка, это ни плохо, ни хорошо, это её дело, с кем она совокупляется. Мне, например, – жителю страны Восточной Европы, – хватает забот более насущных, и проблем более актуальных, чем из ху… то есть, из пальца высосанных. Вот, Домрачёва, например, три медали золотых на Олимпиаде взяла. А в Украине Януковича скинули. Коммунальные счета растут как на дрожжах. Скоро сигареты в цене второй раз с начала года поднимутся. Раньше наш интернационалистический алчущий правды и справедливости советский народ волновала судьба Анджелы Дэвис, а теперь что? Волноваться и ломать голову над моральным обликом какой-то похотливой Джо? Это мне предлагает элитарный европейский кинематограф? Так выглядят важные мировые проблемы, которые тревожат европейцев?

Селигман – типичный немощный буржуа, псевдоинтеллектуальное трепло. Он говорит, что плохих людей он не встречал, но ему нужно оправдать поведение людей, найти «высокие» аналогии, типа полифоний Баха, для элементарных вещей. Принять эти вещи такими, какие они есть, – в их наготе – он не в состоянии. Джо – самка, но не просто самка, а фригидная и морально отягощённая самка. «Я грешная! Я плохая!». Да раздвинь ты ноги и заткнись! Или иди в монастырь и кайся. Мистер Фрейд, да и любой начинающий психолог, решил бы задачу на раз. Секс для Джо – это наркотик. Наркотик заполняет пустоты, – ещё великий торчок от литературы, Уильям Берроуз, сказал. Этой Джо просто нечем заняться, её ничего не интересует, вот она и заполняет жизнь сексом. Почему так? Я рискну предположить, что у Джо возникли какие-то проблемы в детстве, в частности, проблемы с восприятием своего отца. Отец у неё, вроде, душа-человек, в исполнении Кристиана Слейтера. Даже не душа, а душечка – ходил с доченькой гербарии собирал, байки про деревья рассказывал. Мягкий, «няшный», плюшевый папаша, только вот яиц у него не было, говоря сурово по-русски. Вялый пофигист и сказочник. Как и Селигман… Не зря они с Джо встретились.

В общем-то, вся история «Нимфоманки» прошла бы за крепкий середнячок под соусом фрейдизма. Как, например, «Антихрист». Там не только, конечно, один психоанализ, но его полно, и – в самый раз. Но тут, как ни странно, Триер решил обойтись без него. О родителях и детстве Джо информация дана скудная, обрывочная. Остаётся только предполагать, что у неё за травма, и какую шутку она выкинула с подсознанием Джо. Нам показывают результат. И скучнейшие идиотские интерпретации Селигмана.

Селигман – это карикатура на одухотворённого эстетствующего зрителя «Нимфоманки», типичного «не-быдло» хипстера, умничающего любителя современного искусства без разбору. Наконец, это карикатура на кинокритика. Он – с таким же вниманием, как Селигман слушает Джо, - проглотит кадр за кадром этот фильм, и придумает за автора сотни глубокомысленных интерпретаций и прочтений этого «шедевра». Он найдёт тысячи аргументов за то, что Джо – тонкая натура, икона эпохи, настоящая святая, жаждущая жизни и очищения непорочная душа, а сам фильм наполнен гуманистическим пафосом, экзистенциальным откровением и прочие «бла-бла-бла». Одухотворённый зритель и вдумчивый кинокритик сделают всю работу за Триера, а ему нет нужды даже принимать участие в окончательном монтаже прокатной версии фильма и можно не являться на пресс-конференцию в Каннах. Это и есть троллинг Триера. Его пощёчина общественному вкусу, которую приняли за поглаживание.

Только я не хочу быть вдумчивым одухотворённым зрителем и тонким кинокритиком, и делать работу за режиссёра. Мне жаль потраченных на билет денег и двух часов времени, пока я смотрел весь этот пафосный кич. Мне неинтересны проблемы европейского кинематографа – его тупики и закольцованные рефлексии. И мне нет дела до разборок Триера с Каннами. Лучше включить Rammstein в качестве фона и посмотреть порнуху в Интернете – бесплатный и куда более конструктивный досуг.