Невеста-знахарка, больничное ретро и параллельные реальности.

Всем мой салям!

Я достаточно долго ходила вокруг да около арабской парфюмерии, не решаясь познакомиться ближе. Всё мне казалось, что она обязательно будет тяжелой, как шелковая паранджа в сорокаградусную жару, приторной, словно подтаявший лукум и назойливой, как торговец на восточном базаре.

Особенно, почему-то, шарахалась от роликовых Al Rehab`ов, невзирая на их распостраненность и бюджетность (дешевизну, чего уж там). Несколько раз заходила в интернет-магазины, читала цветочно-фруктово-кондитерские пирамидки самых популярных позиций и уходила, не солоно хлебавши. Не хочу я и не люблю пахнуть розами и сливочным шоколадом.

Однако, задавшись целью и перелопатив целую кучу "пирамид" и отзывов на самых разных ресурсах, я таки выбрала целых 5 ароматов, - не милых, не вкусненьких, не женственных или мужественных, и уж тем более не "комплиментарных", не приведи богиня, а противоречивых, странных и многими непонятых, и заказала их.

Именно Aroosah первой угодила в виртуальную корзину и первой же вытряхнулась уже дома из принесенной с почты шестиугольной коробки. "Аруса" в переводе с арабского - "невеста".

Как и все 6-миллилитровые рехабовские духи, она упакована в трёхгранную коробочку из тонкого картона с надписями по-английски и вязью.

Внутри коробки также имеется перемычка, чтобы флакончик не "гулял". Сам же он выполнен из стекла и оснащен пластиковым роллером. Таким образом, работает он по принципу шариковой ручки, что мне лично кажется весьма удобным. Кстати, мне эти штуки напомнили блески для губ в похожей упаковке, очень популярные во времена моей юности.

Бутылочка буквально под завязку наполнена ароматным маслом, закрывается хорошо закручиваемой крышкой с тиснением бренда наверху. Есть также этикетка, повторяющая дизайн коробки.

Из флакончика пахнет полузасохшими горькими травами, аптекой и немного - старыми духами, найденными в заброшенном доме. Именно старыми, слегка выдохшимися, слегка окислившимися - в общем, с поврежденной структурой аромата. Но стоило мазнуть по запястью, и... Ладан. Густой церковный ладан, который даже в пирамиде не значится.И коптящие восковые свечи. "Невеста", говорите?

Да вот же она! Почти скрытая от глаз полумраком ветхой деревенской церквушки и клубами ладанного дыма, она неподвижно стоит в подвенечном платье моды начала XX века, ещё хранящем следы строгих, крест-накрест, складок и запах старого сундука, откуда его извлекли впервые за сто с лишним лет. В ее волосы небрежно вплетены живые, но уже начинающие увядать ромашки, а в руке она держит букет из сухоцветов, с которого не сводит глаз, дабы не встретится невзначай взглядом с кем-нибудь из святых, осуждающе и скорбно взирающих на нее с потемневших образов.

Она не от мира сего и у себя на уме. Готова в любой момент сорваться и сбежать из-под венца, осознав внезапно, что ее призвание не брак и семья, а уединенная жизнь в хижине на опушке леса, сбор лекарственных и ядовитых трав, колдовские ритуалы и потусторонье, куда более близкое и понятное, чем Явь людей.

Спустя какое-то время я начинаю почти слышать сверлящий звук, с которым в ладан ввинчивается лекарственно-металлическая нота. А вскоре православные воскуривания вовсе рассеиваются и вместо храма появляется больница с присущими ей запахами стерильных инструментов, окровавленных бинтов, йода, горьких порошков и пропитавших воздух эфиров. Воображение рисует подёрнутые мутной сепией картины госпиталя времен Первой мировой войны, где серьезные барышни в медсестринских косынках и белых фартуках щипают корпию. Или же угрюмую земскую амбулаторию, как в булгаковских "Записках юного врача".

Доводилось мне во время моих исканий где-то читать, что Aroosah идейно восходит к парфюмерии первых десятилетий 20 века. Я не знаю, так ли это, но почему-то охотно верю: "Невеста" подчеркнуто и вопиюще несовременна, внетрендова и неполиткорректна. Это не благородное ретро и не инди, это - аромат излома эпох, разрушения укладов и жизней, утраты ориентиров и метаний из декаданса в спиритизм и обратно. Аромат, который никак не характеризует своего носителя и ничего о нем не говорит тем, кто всё равно не поймет.

На излёте же Aroosah якобы смиряется и начинает, наконец, пахнуть обещанной ромашкой. Да только не той, что "любит-не любит", а невзрачной аптечной, которая без лепестков и растет по обочинам дорог и на пустырях. Она умудряется уходить то в густой, до опиумной горечи, отвар, то в саму себя, сорванную и брошенную на иссохшую землю, в болото, на крышку деревянного гроба и продолжающую время от времени огрызаться церковью и больницей.

Держится на моей коже (холодной и сухой, к слову) часов 10-12, лЁгко переходит на одежду и постель, откуда полностью улетучиваться до стирки не собирается, похоже, вовсе. Особо не шлейфит, - скорее, создает вокруг носителя небольшой кокон на расстояние вытянутой руки. Наносить - только точечно, никаких намазов не совершаем, а то сами потом не рады будем.

Рекомендую ли? Рекомендую, конечно, но учтите, что аромат может показаться отталкивающим и даже напугать с непривычки.